Кыштымская авария. Взрыв ёмкости с ядерными отходами на комбинате Маяк (1957 год)

«Кыштымская авария» - крупная радиационная техногенная авария, произошедшая 29 сентября 1957 года на химкомбинате «Маяк», расположенном в закрытом городе «Челябинск-40». Сейчас этот город называется Озёрск. Авария называется Кыштымской ввиду того, что город Озёрск был засекречен и отсутствовал на картах до 1990 года. Кыштым - ближайший к нему город.

29 сентября 1957 года, воскресенье, 16 часов 22 минуты. На производственном объединении “Маяк” Челябинской области (г.Челябинск-40, ныне Озерск) взорвалась одна из емкостей, в которой хранились высокоактивные отходы. Взрыв полностью разрушил емкость из нержавеющей стали, находившуюся в бетонном каньоне глубиной 8,2 метра. В каньоне находилось 14 банок. 10 процентов радиоактивности было поднято в воздух. А остальная часть отходов, выброшенных из емкости, осталась на промышленной площадке. В зону загрязнения попали реакторные заводы. На одном из них я и работал до февраля 1962 года.

День был солнечный, теплый. Дул порывистый юго-западный ветер, который нес воздушные массы в направлении, противоположном городским кварталам. Все жители города, как и мы на стадионе, слышали взрыв, но далеко не все обратили на него внимание. В то время на многих строящихся объектах мирные взрывы были не редкостью. Как рассказывали работники смены, которых я менял в этот день, после взрыва поднялся столб дыма и пыли высотой до километра, пыль мерцала оранжево-красным светом и оседала на здания и людей...

Сразу же после взрыва на объектах химкомбината дозиметристы отметили резкое возрастание радиационного фона. Загрязненными оказались многие производственные здания, автотранспорт, бетонные и железные дороги. Основное пятно радиоактивного загрязнения выпало на территории промплощадок, а в емкости было слито 256 кубометров радиоактивных растворов. Радиоактивное облако миновало город атомщиков и прошло стороной лишь потому, что сыграло свою роль удачное расположение города – при его закладке учли розу ветров.

В результате взрыва емкости была сорвана бетонная плита весом 160 тонн. В здании, расположенном в 200 м от очага взрыва, была разрушена кирпичная стена.

Не сразу обратили внимание на загрязненные улицы, столовые, магазины, школы, детские дошкольные учреждения. В первые часы после взрыва радиоактивность в город заносилась на колесах автомашин и автобусов, на одежде и обуви работников промышленных объектов. Наиболее загрязненной была центральная городская улица Ленина, особенно при въезде в город со стороны промплощадки, и улица Школьная, где жило руководство комбината. В дальнейшем поступление радиоактивности было приостановлено. Был запрещен въезд в город из промплощадок машин, автобусов. Работники объектов на контрольном пункте выходили из автобусов и проходили контрольно-пропускной пункт. Это требование распространялось на всех независимо от ранга и служебного положения. Обувь мылась на проточных поддонах. Радиационная авария 1957 года стала не только тяжким бедствием, но и уроком для работников комбината. Многие не обращали должного внимания на проблемы радиационной безопасности. С этого времени стали проверяться хранящиеся продукты питания. Авария заставила работников комбината по-другому относиться к своей работе.

Территория, которая подверглась радиоактивному загрязнению в результате взрыва на химкомбинате, получила название “Восточно-Уральский радиоактивный след”. Общая длина составляла примерно 300 км, при ширине 5-10 км. На этой площади проживало около 27 тысяч человек. На территории загрязнились поля, пастбища, водоемы, леса, которые оказались непригодными для дальнейшего использования.

В докладной записке в адрес ЦК КПСС Министр Е.П.Славский писал: “Расследуя на месте причины аварии, комиссия считает, что главными виновниками этого происшествия являются начальник радиохимического завода и главный инженер этого завода, допустившие грубое нарушение технологического регламента эксплуатации хранилищ радиоактивных растворов”. В приказе по Министерству среднего машиностроения, подписанном Е.П.Славским, отмечалось, что причиной взрыва явилось недостаточное охлаждение емкости, что привело к повышению температуры в ней и к созданию условий для взрыва солей. Позднее это было подтверждено в опытах, проведенный Центральной заводской лабораторией (ЦЛЗ). Всю вину за аварию взял на себя директор комбината М.А.Демьянович, за что его освободили от обязанностей директора.

Радиационная авария на Урале поставила перед наукой и практикой целый ряд совершенно новых задач. Необходимо было разработать мероприятия радиационной защиты населения. На Урале была создана Опытная станция, которая сыграла ведущую роль в изучении последствий аварии и выработке рекомендаций.

44 года прошло с того рокового дня, но каждый раз, когда он наступает, все события этого периода вспоминаются вновь и вновь... В Дубне проживают 24 ликвидатора, которые принимали непосредственное участие в борьбе с последствиями аварии. Они каждый год собираемся в этот день вместе и вспоминают, вспоминают...

История

В глуши уральских лесов был построен секретный город для тех, кто работал на комбинате «Маяк» и строил его. Сегодня в Озёрске проживает почти 100 тысяч человек. Около 14% населения работает на комбинате. За всю историю «Маяка» на нём трудились почти 120 тысяч человек. Въезд и выезд из города осуществляется по специальной пропускной системе. Секретность нередко приводит к серьёзным нарушениям прав человека. Например, всех жителей города, даже не работающих на ядерном комбинате, обязывают оформлять допуск к государственной тайне, что существенно ограничивает их в правах.

Валентин Галузин работал инженером управления реактором «Руслан» на комбинате «Маяк». 9 сентября 2000 года производство на 45 минут осталось без электричества, что грозило новой «чернобыльской» катастрофой. Вместе с другими дежурными инженерами Валентин сумел не допустить взрыва, до которого оставалось 4 минуты. После этого случая он уволился. В руке – пропуск в ЗАТО Озёрск, символ закрытости и секретности. Случись авария сегодня, как и в 1957-м, внешний мир может не узнать об этом на протяжении длительного времени. Как и 50 лет назад, руководство предприятия пытается скрывать информацию об авариях, прикрываясь секретностью.

Дина Галузина была направлена на комбинат «Маяк» в возрасте 19 лет. Будучи учащейся строительного техникума, она проходила практику на промплощадке комбината, где в результате аварии выпало около 18 млн. кюри радиоактивности. В Озёрске после взрыва постоянно мыли улицы и заставляли жителей выбрасывать загрязнённую одежду. Никто не знает, какую дозу радиации получила Дина. В 2006 году у неё обнаружили рак груди, но врачи отказались связывать заболевание с воздействием радиации.

Такое количество могил будет заполнено не позже, чем через месяц. По статистике в городе ежедневно умирает от 3 до 10 жителей.

В результате аварии 1957 года на территории около 20000 кв. км. выпали радиоактивные осадки – это т.н. Восточно-Уральский радиоактивный след - ВУРС (позднее часть Следа была возвращена в хозяйственное пользование). Несмотря на радиационную опасность, территория ВУРС не огорожена и никак заметно не обозначена на местности. Единственные опознавательные знаки – такие таблички, расположенные в нескольких километрах одна от другой.

(ЗАТО) Озёрск. Въезд иностранных граждан на эту территорию запрещён несмотря на то, что колючая проволока вокруг закрытого города располагается на несколько километров дальше. Долгие годы секретности привели к тому, что местные жители продолжают бояться воображаемых врагов. Если у таблички остановятся люди с фото и видеоаппаратурой – бдительные горожане немедленно позвонят в милицию. В то же время, в общедоступной спутниковой системе в интернете весь Озёрск – как на ладони.

Озеро Улагач находится в непосредственной близости от комбината, возле посёлка Новогорный. Официально, это озеро – чистое. Тем не менее, 2 года назад там были установлены знаки о запрещении входа «посторонним». В Улагач сбрасывают использованную воду 20-го завода комбината «Маяк» – озеро загрязнено плутонием. На противоположном берегу находятся садовые участки жителей посёлка Новогорный. На озере проводятся ежегодные соревнования по подводной ловле.

Единственный памятник ликвидаторам аварии на комбинате «Маяк» в Челябинской области был установлен лишь в 2007 году в г. Кыштым. Авария известна именно как «Кыштымская», так как Кыштым оказался ближайшим незасекреченным населённым пунктом. На железнодорожную станцию этого города прибывали составы с оборудованием и людьми для ядерного комбината. В Челябинской области проживает наибольшее количество пострадавших от аварии. Однако большинство из них не может рассчитывать на возмещение ущерба от государства – врачи отказываются связывать болезни с радиационным излучением, чиновники отказывают в получении документов, а суды отказывают в восстановлении прав.

Из-за большого количества озёр Челябинская область была выбрана площадкой для строительства комбината «Маяк» – для работы ядерного реактора, слива и разбавления радиоактивных отходов нужно большое количество воды. Иртяш – верхнее и единственное чистое озеро в иртяшско-каслинской системе озер. Далее, вниз от него все озера и река Теча практически превращены в хранилища жидких радиоактивных отходов. Озеро Карачай, куда «Маяк» до сих пор сливает радиоактивные отходы, является одним из наиболее загрязнённых мест на планете. По данным экологических организаций, количество радиации, попавшее в это озеро, равняется 8-ми Чернобыльским выбросам.

До 2006 года радиоактивно-загрязнённая территория вдоль реки Теча не имела никакого обозначения. Под давлением общественности руководство комбинат «Маяк» всё-таки приняло решение начать установку предупреждающих знаков. В прошлом году появилось 134 бетонных «предупреждения» о радиоактивной опасности, однако они по-прежнему редки и малозаметны. По версии администрации комбината, уровень загрязнения реки Теча лишь «слегка превышает норму». Однако без специального разрешения сотрудники «Маяка» вблизи реки работать не могут. А если комбинат посылает кого-то на Течу, выплачивается специальная надбавка за опасную работу.

После аварии 1957 года было ликвидировано 23 деревни. Строения и скот были уничтожены. Для захоронения животных были специально выделены территории, обнесённые колючей проволокой со знаками радиации. Однако к сегодняшнему дню эти могильники заброшены. Они не охраняются, никаких работ по мониторингу почвы и подземных вод не производится. Кроме того, существуют спонтанные, не обозначенные на местности могильники, так как места на выделенных территориях не хватало. Эти могильники будут представлять опасность для человека в течение десятков тысяч лет.

Восточно-Уральский радиоактивный след, Челябинская область. Радиоактивные вещества, выброшенные в атмосферу в результате аварии, были подняты взрывом на высоту 1–2 км и образовали радиоактивное облако. Через 4 часа после взрыва это облако проделало путь в 100 км, а через 10–11 часов радиоактивный след полностью оформился. 2 миллиона кюри, осевшие на землю, образовали загрязнённую территорию площадью 23000 кв.км, которая протянулась на 350 км в северо-восточном направлении от комбината «Маяк». В зоне радиационного загрязнения оказалась территория трёх областей: Челябинской, Свердловской и Тюменской с населением 270 000 человек, которые проживали в 217 населённых пунктах.

На радиоактивно-загрязнённых землях Восточно-Уральского радиоактивного следа растут большие и красивые грибы. Правда, они излучают повышенный уровень радиации. Впрочем, местные жители редко обращают внимание на таблички, запрещающие сбор грибов и ягод.

Для жителей бедных башкирских деревень, расположенных вблизи комбината «Маяк», сбор ягод и грибов на загрязнённой территории является существенной поддержкой семейного бюджета. Эта женщина продаёт ягоды, излучающие повышенный уровень радиации, на федеральной автомобильной трассе Екатеринбург-Челябинск.

В деревне Татарская Караболка есть обычай: вешать у входа в дом лосиные рога. Мясо лосей употребляется в пищу. Между тем, и рога и мясо лося в этой местности опасны для жизни в связи с высоким уровнем радиоактивного загрязнения. На дозиметре – превышение естественного фона более чем в 30 раз.

Восточно-Уральский государственный заповедник (ВУГЗ) был организован постановлением Совета Министров РСФСР от 26.06.66 № 384-10 и Поручением заместителя Министра среднего машиностроения СССР № СТ. 137 от 5 мая 1966 г. на территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению во время аварии на ПО «Маяк» с целью «предотвращения выноса с территории следа радиоактивных веществ, недопущения несанкционированного проникновения населения на загрязнённую территорию, проведения научных исследований по изучению закономерностей поведения радионуклидов в естественных природных условиях, а также оценки состояния наземных и водных экосистем, находящихся длительное время под воздействием ионизирующего излучения».

Радиоактивные отходы жизнедеятельности коров.

Во время весеннего половодья река Теча заливает луга. Когда вода спадает, оставшийся радиоактивный ил становится удобрением для травы. А выросшие снова луга – радиоактивным пастбищем для скота местных жителей. Компенсация за проживание на радиоактивной территории составляет 200 рублей в месяц.

Мост через реку Теча. Спуски к воде есть, а никаких обозначений, предупреждающих людей, что пользоваться этой водой или купаться в реке смертельно опасно, нет.

Это многострадальное село – один из четырёх населённых пунктов, до сих пор расположенных на реке Тече. Переселили только жителей прибрежных домов, и запретили использовать строения у самой кромки воды. Они медленно разрушаются посреди села. Большинство жителей Муслюмова, включая детей, являются лучевыми больными. Долгие годы атомщики пытались сделать вид, что жить в этом селе безопасно, если «не ходить на реку, не купаться, не брать из неё воду, не ловить рыбу и не охотиться».

Развалины Муслюмова

Восточно-Уральский радиоактивный след (ВУРС) , территория, загрязн. в 1957 радиоактивными веществами в результате радиационной аварии на химкомбинате «Маяк». В результате аварийного выброса (взрыва емкости-хранилища высокоактивных жидких радиоактивных отходов радиохим. пр-ва) радионуклиды были рассеяны на части терр. Чел., Свердловской и Тюменской обл. полосой шир. 20—40 км и протяженностью до 300 км. Первонач. в радионуклидном составе загрязн. терр. преобладали короткоживу-щие церий-144 (144 Ce) и цирконий-95 95 Zr) — в сумме более 90% всей бета-активности; в меньшей степ, содержались стронций-90 + иттрий-90 (90 Sr+ 90 Y) — 5,4%, рутений-106 (106 Ru) - 3,7% и цезий-137 (137 Cs) - 0,35%. Короткоживущие радионуклиды, формировавшие радиационную обстановку после аварии, практически полностью распались в первые 5 лет. В качестве реперного радионуклида (определяющего радиационную и радиоэкол. обстановку) был принят стронций-90 (90 Sr). Терр. распространения аварийного выброса (на фоне уже существующего загрязнения, обусловл. ядерными испытаниями в атмосфере до 1957) была оконтурена по значению плотности загрязнения почвы 90Sr 3,7 кБк/м 2 , или 0,1 Ku/км 2 (удвоенная величина глобального фона, или миним. детектируемый в то время уровень загрязнения 90 Sr). Площадь терр. со значениями плотности загрязнения выше этого уровня составила ок. 20 тыс. км 2 . Общее рук-во работами по ликвидации последствий аварии в зоне ВУРСа осуществляли Сов. Мин. СССР и исполкомы Чел. и Свердловской обл. Терр. площадью ок. 1000 км 2 (примерно 5% всей площади ВУРСа) получила официальный статус радиоактивно загрязн. [плотность загрязнения 90 Sr здесь составляла св. 74 кБк/м 2 (2 Ku/км 2)]. В первые 2 года после аварии были отселены жит. 24 насел. пунктов (12 763 чел.), образована зона отчуждения, где запрещалась любая хоз. деят-сть. Границы зоны взяты под охрану ведомств, милицией, установлен контроль сан.-эпидемиологич. службы за соблюдением требований сан.-радиационного режима. В зависимости от плотности загрязнения терр. и времени проживания (до отселения) эффективная доза сочетанного облучения наиб, облуч. возрастной группы (дети 1—2 лет в момент аварии) составила от 0,4 до 150 с3в. В 1958—59 была осуществлена дезактивация части терр., изъятой из хоз. использования (ок. 20 тыс. га с.-х. угодий), путем вспашки. На терр. бывших насел. пунктов с помощью землеройной техники разрушены и захоронены в траншеях строения. На месте нек-рых деревень после выравнивания поверхности произведены посадки сосны. В марте 1958 науч.-техн. совет Минсредмаша СССР рассмотрел предложение акад. В. М. Клейновского по изучению и поиску путей существ, ослабления влияния радиоактивного загрязнения на с.-х. пр-во. Минсредмаш, Минздрав и Минсельхоз СССР инициировали исслед., направл. на поиск возможностей восстановления с.-х. пр-ва на от-чужд. терр. с целью снижения экон. ущерба и получения с.-х. продукции с содержанием 90 Sr, не превышающим допустимых уровней. Эта деят-сть послужила основанием для организации в 1958 Опытной научно-исследовательской станции ПО «Маяк». На базе станции совм. с учеными Моск. с.-х. академии им. К. А. Тимирязева, МГУ, Почв, ин-та им. В. В. Докучаева, Агрофиз. ин-та ВАСХНИЛ, Ин-та биофизики АМН СССР и его филиалов (ФИБ-1 и ФИБ-4) начались комплексные исслед. под общим науч. рук-вом Клечковского. Уже к 1960—61 эксперимент, путем была доказана возможность восстановления с.-х. пр-ва. В 1961 в Чел. обл. были созданы первые 5 спе-циализир. совхозов (в Свердловской обл.— 2). К 1982 в хоз. использование было вовлечено 87 тыс. га (82%) отчужд. земель [плотность загрязнения 90 Sr 74—150 кБк/м2 (2—4 Ku/км 2)], из них 41 тыс. га с.-х. угодий (16 тыс. га в Чел. обл. и 25 тыс. га в Свердловской). Остальные 19 тыс. га (наиб, загрязн. часть ВУРСа) отведены под Восточно-Уральский заповедник. Объекты природной среды на терр. ВУРСа подверглись значит, радиационному воздействию. Однако вследствие устойчивости мн. видов растений и ж-ных к радиации, относительно малой площади терр., на к-рой произошли сильное поражение или гибель местных видов, а также высокой скорости процессов восстановления природных популяций, сообществ и биоценозов, радиационный ущерб, нанес, живой природе, оказался незначит. Науч. исслед. показали, что, несмотря на наличие радиационных генетич. эффектов у отд. видов растений и ж-ных, обитающих на терр. ВУРСа, это не представляет опасности для дальнейшего существования природных популяций.

Начальный радионуклидный состав аварийного выброса 1957 г. и начальный запас радионуклидов на территории Восточно-Уральского радиоактивного следа (за пределами площадки предприятия)

Радионуклид	Оценки 1982 г.		Современные оценки
		Запас, ПБк (кКи)	Вклад в суммарную активность, %	Запас, ПБк (кКи)
89 Sr	следы	-	следы	-
90 Sr+ 90 Y	5,4	2,0(54)	5,4	2,4(54)
95 Zr+ 95 Nb	24,9	18,4(498)	24,8	18,4(496)
106 Ru+ 106 Rh	3,7	2,7(74)	3,7	2,7(74)
137 Cs	0,036	0,027(0,72)	0,35	0,26(7,0)
144 Ce+ 144 Pr	66,0	48,8(1320)	65,8	48,7(1316)
147 Pm	следы	-	следы	-
155 Eu	следы	-	следы	-
Pu	следы	-	следы	0,0014(0,038)

Первая крупная радиационная катастрофа произошла в Челябинской области на ядерном комбинате «Маяк» 29 сентября 1957 г.

Выброс радиации при аварии 1957 года оценивается в 20 миллионов Кюри. Выброс Чернобыля - 50 миллионов Кюри. Источники радиации были разные: в Чернобыле - ядерный энергетический реактор, на Маяке - емкость с радиоактивными отходами. Но последствия этих двух катастроф схожи - сотни тысяч людей, подвергшихся воздействию радиации, десятки тысяч квадратных километров зараженной территории, страдания экологических беженцев, героизм ликвидаторов...

Об аварии 1957 года говорят меньше и реже, чем о . Долгое время авария была засекречена, да и произошла она за 29 лет до , 50 лет назад. Для современных школьников это далекое прошлое. Но забывать о ней нельзя. Болеют и гибнут ликвидаторы, последствия той аварии и теперь сказываются на здоровье их детей и внуков. Все еще опасен Восточно-уральский радиоактивный след. Еще не все жители переселены с зараженных территорий. И главное-комбинат «Маяк» продолжает работать, продолжает принимать отходы с атомных электростанций, продолжает сбрасывать отходы в окружающую среду, хотя переработка отходов должна производиться на специальных заводах.

Введение

Если бы не произошло , люди никогда бы не узнали, что в центре России, у подножья Уральских гор, там, где Европа встречается с Азией, уже была раньше такая авария, аналогичная по масштабам Чернобыльской.

Место, где произошла эта первая крупная ядерная катастрофа , долгое время было засекречено, у него не было официального названия. Поэтому многим она известна как «Кыштымская авария », по названию небольшого старинного уральского городка Кыштым , расположенного недалеко от секретного города Челябинск-65 (сегодня - г. Озерск), где на ядерном заводе Маяк и произошла эта страшная радиационная катастрофа.

Комбинат «Маяк»

Задолго до того, как было решено применять атомную энергию для производства электроэнергии, ее ужасающая разрушительная сила была использована, чтобы делать оружие. Ядерное оружие. Оружие, которое может уничтожить жизнь на Земле. И прежде чем Советский Союз сделал свою первую атомную бомбу, на Урале был построен завод, чтобы сделать для нее начинку. Этот завод назвали «Маяк ».

В процессе изготовления материалов для атомной бомбы не заботились об окружающей среде и здоровье людей. Важно было выполнить задание государства. Чтобы получить заряд для атомной бомбы, пришлось не только запустить военные ядерные реакторы, но и создать сложное химическое производство, в результате работы которого получали не только уран и плутоний, но и огромное количество твердых и жидких радиоактивных отходов. В этих отходах содержалось большое количество остатков урана, стронция, цезия и плутония, а также других радиоактивных элементов.

Сначала радиоактивные отходы сливали прямо в реку Теча, на которой стоит завод. Потом, когда в деревнях на берегах реки стали болеть и умирать люди, решили выливать в реку только низкоактивные отходы.

Среднеактивные отходы стали сливать в озеро Карачай. Высокоактивные отходы стали хранить в специальных емкостях из нержавеющей стали - «банках», которые стояли в подземных бетонных хранилищах. Эти «банки» очень сильно разогревались из-за активности содержащихся в них радиоактивных материалов. Для того чтобы не произошло перегрева и взрыва, их нужно было охлаждать водой. У каждой «банки» была своя система охлаждения и система контроля за состоянием содержимого.

Катастрофа 1957 года

К осени 1957 года измерительные приборы, которые были позаимствованы у химической промышленности, пришли в неудовлетворительное состояние. Из-за высокой радиоактивности кабельных коридоров в хранилище их ремонт вовремя не проводился.

В конце сентября 1957 года на одной из «банок» произошла серьезная поломка в системе охлаждения и одновременный сбой в системе контроля. Работники, которые в тот день производили проверку, обнаружили, что одна «банка» сильно разогрелась. Но они не успели сообщить об этом руководству. «Банка» взорвалась. Взрыв был страшен и привел к тому, что почти все содержимое емкости с отходами оказалось выброшено в окружающую среду.

Сухим языком отчета это описывается так:

«Нарушение системы охлаждения вследствие коррозии и выхода из строя средств контроля в одной из емкостей хранилища радиоактивных отходов, объемом 300 кубических метров, обусловило саморазогрев хранившихся там 70-80 тонн высокоактивных отходов преимущественно в форме нитратно-ацетатных соединений. Испарение воды, осушение остатка и разогрев его до температуры 330 - 350 градусов привели 29 сентября 1957 года в 16 часов по местному времени к взрыву содержимого емкости. Мощность взрыва, подобного взрыву порохового заряда, оценена в 70 - 100 т. тринитротолуола».

Комплекс, в который входила взорвавшаяся емкость, представлял собой заглубленное бетонное сооружение с ячейками - каньонами для 20 подобных емкостей. Взрыв полностью разрушил емкость из нержавеющей стали, находившуюся в бетонном каньоне на глубине 8,2 м. Сорвал и отбросил на 25 м бетонную плиту перекрытия каньона.

В воздух было выброшено около 20 миллионов кюри радиоактивных веществ. Около 90% радиации осело прямо на территории комбината Маяк. Радиоактивные вещества были подняты взрывом на высоту 1-2 км и образовали радиоактивное облако, состоящее из жидких и твердых аэрозолей. Юго-западный ветер, который дул в тот день со скоростью около 10 м/с, разнес аэрозоли. Через 4 часа после взрыва радиоактивное облако проделало путь в 100 км, а через 10-11 часов радиоактивный след полностью оформился. 2 миллиона кюри, осевшие на землю, образовали загрязненную территорию, которая примерно на 300 -350 км протянулась в северо-восточном направлении от комбината «Маяк». Граница зоны загрязнения была проведена по изолинии с плотностью загрязнения 0,1 Ки/кв.км и охватила территорию, площадью 23 тыс. кв.км.

Со временем происходило "размывание" этих границ за счет переноса радионуклидов ветром. Впоследствии эта территория получила название: «» (ВУРС), а головная, наиболее загрязненная ее часть, занимающая 700 квадратных километров, получила статус Восточно-уральского государственного заповедника. Максимальная длина ВУРСа составила 350 км. Радиация совсем немного не дошла до одного из крупнейших городов Сибири - Тюмени. Ширина следа местами достигала 30 - 50 км. В границах изолинии 2 ки/кв.км по стронцию-90 оказалась территория площадью более 1000 кв.км - более 100 км длиной и 8 - 9 км шириной.

Восточно-уральский радиоактивный след

В зоне радиационного загрязнения оказалась территория трех областей - Челябинской, Свердловской и Тюменской с населением 272 тысячи человек, которые проживали в 217 населенных пунктах. При другом направлении ветра в момент аварии могла сложиться ситуация, при которой серьезному заражению мог бы подвергнуться Челябинск или Свердловск (Екатеринбург). Но след лег на сельскую местность.

В результате аварии 23 сельских населенных пункта были выселены и уничтожены, фактически стерты с лица земли. Скот убивали, одежду сжигали, продукты и разрушенные строения закапывали в землю. Десятки тысяч людей, в одночасье лишившиеся всего, были оставлены в чистом поле и стали экологическими беженцами. Все происходило так же, как будет происходить спустя 29 лет в зоне Чернобыльской аварии. Переселение жителей с зараженных территорий, дезактивация, привлечение военных и гражданского населения к работам в опасной зоне, отсутствие информации, секретность, запрет рассказывать о случившемся несчастье.

В результате расследования, проведенного силами атомной промышленности после аварии, был сделан вывод, что наиболее вероятной причиной был взрыв сухих солей нитрата и ацетата натрия, образовавшихся в результате выпаривания раствора в емкости из-за его саморазогрева при нарушении условий охлаждения.

Однако независимого расследования не было до сих пор, и многие ученые считают, что на Маяке произошел ядерный взрыв, то есть в баке с отходами произошла самопроизвольная ядерная реакция. До сих пор, спустя 50 лет, не опубликованы технический и химический отчеты об аварии.

29 сентября 1957 года стал черным днем в истории Урала и всей России. Это день, когда жизнь людей на Урале поделилась на 2 половины - до аварии и после, как потом нормальную жизнь Украины, Беларуси, Европейской части России поделит другая черная дата - 26 апреля 1986 года.

Для того чтобы ликвидировать последствия аварии - фактически отмыть водой территорию промышленной площадки Маяка и прекратить любую хозяйственную деятельность в зоне загрязнения, потребовались сотни тысяч человек. Из ближайших городов Челябинска и Екатеринбурга на ликвидацию мобилизовывали юношей, не предупреждая их об опасности. Привозили целые воинские части, чтобы оцеплять зараженную местность. Потом солдатам запрещали говорить, где они были. Малолетних детей 7-13 лет из деревень посылали закапывать радиоактивный урожай (на дворе была осень). Комбинат «Маяк» использовал для работ по ликвидации даже беременных женщин. В Челябинской области и городе атомщиков после аварии смертность возросла - люди умирали прямо на работе, рождались уроды, вымирали целые семьи.

Свидетельства очевидцев

Надежда Кутепова, дочь ликвидатора, г. Озерск

Моему отцу было 17 лет и он учился в техническом училище в Свердловске (теперь Екатеринбург). 30 сентября 1957 года его и других его сокурсников погрузили прямо с занятий в грузовики и привезли на «Маяк » ликвидировать последствия аварии. Им ничего не сказали о серьезности опасности радиации. Они работали сутками. Им давали индивидуальные дозиметры, но за превышение дозы наказывали, поэтому многие люди оставляли дозиметры в своих ящиках для одежды, чтобы «не перебрать дозу». В 1983 году он заболел раком, его прооперировали в Москве, но у него начались метастазы по всему организму, и через 3 года он умер. Нам сказали тогда, что это не от аварии, но потом это заболевание официально было признано последствием аварии на «Маяке» . Моя бабушка тоже участвовали в ликвидации аварии и официально получила большую дозу. Я никогда ее не видела, потому что она умерла от рака лимфатической системы задолго до моего рождения, через 8 лет после аварии.

Гульшара Исмагилова, жительница села Татарская Караболка

Мне было 9 лет, и мы учились в школе. Однажды нас собрали и сказали, что мы будем убирать урожай. Нам было странно, что вместо того, чтобы собирать урожай, нас заставляли его закапывать. А вокруг стояли милиционеры, они сторожили нас, чтобы никто не убежал. В нашем классе большинство учеников потом умерли от рака, а те, что остались, очень больны, женщины страдают бесплодием.

Наталья Смирнова, жительница Озерска

Я помню, что тогда в городе была жуткая паника. По всем улицам ездили машины и мыли дороги. Нам объявляли по радио, чтобы мы выбросили все, что было в тот день у нас в домах, и постоянно мыли пол. Много людей, работников Маяка тогда заболело острой лучевой болезнью, все боялись что-то высказать или спросить под угрозой увольнения или даже ареста.

П. Усатый

В закрытой зоне Челябинск-40 я служил солдатом. На третью смену службы заболел земляк из Ейска, прибыли со службы - он умер. При транспортировке грузов в вагонах стояли на посту по часу пока не пойдет носом кровь (признак острого облучения - прим. авт.) и не заболит голова. На объектах стояли за 2-х метровой свинцовой стеной, но даже и она не спасала. А при демобилизации с нас взяли подписку о неразглашении. Из всех призванных нас осталось трое - все инвалиды.

Ризван Хабибуллин, житель села Татарская Караболка

29 сентября 1957 года, мы, учащиеся Карабольской средней школы, убирали корнеплоды на полях колхоза им. Жданова. Около 16-и часов все услышали грохот откуда-то с запада и почувствовали порыв ветра. Под вечер на поле опустился странный туман. Мы, конечно, ничего не подозревали и продолжали работать. Работа продолжалась и в последующие дни. Через несколько дней нас почему-то заставили уничтожать не вывезенные еще к тому времени корнеплоды...
К зиме у меня начались страшные головные боли. Помню, как я катался в изнеможении по полу, как обручем стягивало виски, было кровотечение из носа, я практически потерял зрение.

Земфира Абдуллина, жительница села Татарская Караболка

(Цитата по книге Ф. Байрамовой «Ядерный архипелаг», Казань, 2005.)
Во время атомного взрыва я работала в колхозе. На зараженном радиацией поле собирала картофель и другие овощи, участвовала в сжигании верхнего слоя снимаемой со стогов соломы и захоронении пепла в ямы... В 1958-м году участвовала в очистке зараженных радиацией кирпичей и захоронении кирпичного щебня. Целые кирпичи, по распоряжению свыше, загружали в грузовики и отвозили в свою деревню...
Оказалась, что я уже в те дни получила большую дозу облучения. Сейчас у меня злокачественная опухоль....

Гульсайра Галиуллина, жительница села Татарская Караболка

(Цитата по книге Ф. Байрамовой «Ядерный архипелаг», Казань, 2005.)
Когда прогремел взрыв, мне было 23 года и я была беременна вторым ребенком. Несмотря на это, меня тоже выгнали на зараженное поле и вынудили копаться там. Я чудом выжила, но теперь и я, и мои дети тяжело больны.

Гульфира Хаятова, жительница села Муслюмово

(Цитата по книге Ф. Байрамовой «Ядерный архипелаг», Казань, 2005.)
Первое воспоминание из детства, связанное с рекой (Течей) - это колючая проволока. Реку мы видели через нее и с моста, тогда еще старенького, деревянного. Мои родители старались не пускать нас на речку, не объясняя почему, видимо, сами ничего не знали. Мы любили подниматься на мост, любовались цветами, которые росли на небольшом островке... Вода была прозрачная и очень чистая. Но родители говорили, что река «атомная»... Родители редко говорили про аварию в 1957 году, а если говорили, то шепотом.
Пожалуй, впервые осознанно я поняла, что с нашей рекой что-то не то, когда поехала с матерью в другую деревню и увидела другую реку. Я очень удивилась, что та река без колючей проволоки, что к ней можно подойти...
В те годы (60-70-е) не знали, что такое лучевая болезнь, говорили, умер от «речной» болезни... Врезалось в память, как мы всем классом переживали за одну девушку, у которой было белокровие, т.е. лейкемия. Девушка знала, что умрет и умерла в 18 лет. Нас тогда потрясла ее смерть.

Заключение

Эта была страшная катастрофа. Но ее скрыли. Только после многие в Челябинской области поняли, что теперь можно сказать и об аварии на «Маяке». И в начале 90-х годов, спустя более чем 30 лет после аварии, впервые был опубликован отчет о ней. Чтобы хоть как-то компенсировать людям нанесенный вред, появился закон о социальной защите тех, кто пострадал от этой аварии. Но никто и никогда не узнает, сколько именно человек погибло. До сих пор на Восточно-уральском радиоактивном следе осталась деревня Татарская Караболка, в которой 7 (!) кладбищ на 400 человек, до сих пор не переселено село Муслюмово, стоящее на берегу радиоактивной речки Теча. Радиация наносит генетический ущерб и потомки 3-го, и 4-го, и 5-го поколений людей, подвергшихся облучению, будут страдать, будут болеть.

С момента аварии прошло 50 лет. «Маяк » работает, принимает отходы, отработавшее ядерное топливо со многих АЭС России. Люди, работающие на нем и живущие возле него, подвергаются воздействию радиации, накапливают в своем теле плутоний, цезий, стронций. По-прежнему, ежесекундно, ежеминутно, и даже в этот момент, когда вы читаете эти строки, комбинат производит тонны радиоактивных отходов, которые образуются в результате переработки топлива с атомных станций. И все это по-прежнему он выливает в воду, теперь не в реку Теча, а в озеро Карачай. А, значит, все может повториться вновь... Ведь самое страшное не то, что подобные аварии случаются, а то, что из произошедшего не делаются выводы, не извлекаются уроки...

В одной из деревень, оставшихся на загрязненной земле после взрыва, дети написали такие стихи.

Посылает Маяк не спасенья лучи:
Стронций, цезий, плутоний - его палачи.

29 сентября 1957 года взорвалось одно из хранилищ высокорадиоактивных отходов ПО «Маяк». Под заражение попали огромные территории, чудом не пострадали крупные города. «АиФ-Челябинск» рассказывает с чего началась и чем закончилась история трагедии.

Секретный завод

В ноябре 1945 года подписан указ о строительстве «завода №817» для получения делящихся материалов урана-235 и плутония-239, которые бы использовались в атомной бомбе. Через три года был запущен первый производственный реактор, радиоактивные отходы работы которого просто сливались в реку Течу.

По международной шкале ядерных событий (INES) авария на ПО «Маяк» оценена в 6 баллов из 7 возможных. Мощнее только Чернобыль и Фукусима-I.

Вскоре опасность такого подхода стала заметна - вымирала рыба, очень часто болели живущие в деревнях по берегам люди. В реку, а также озеро Карачай стали попадать только низкоактивные отходы. Для самых опасных веществ решено было строить подземные бетонные хранилища, сами ёмкости помещали в так называемые «банки» из нержавеющей стали, которые, в свою очередь, находились в бетонной «рубашке» толщиной не менее метра с любой стороны. Для охлаждения конструкции использовалась вода, были предусмотрены контролирующие температуру приборы.

Авария

К осени 1957 года контролирующие приборы износились, необходимое обслуживание не проводилось - слишком высок был уровень радиации вблизи хранилищ. И 29 сентября в 16:22 из-за отказа системы охлаждения и критического разогрева одной из «банок» прогремел взрыв. Ударной волной сорвало и отбросило метровое бетонное перекрытие весом в 160 тонн, на высоту почти двух километров была выброшена смесь высокорадиоактивных отходов. Большая их часть тут же осела на территории предприятия, но около 10% было подхвачено северо-восточным ветром и рассеяно над территорией около 23 тысяч кв.км.

Взрыв и образовавшийся на его месте столб дыма и пыли заметили во многих населённых пунктах, но особого значения не придали, списав на горные разработки для строительства. Спустя несколько дней в челябинских газетах появились заметки о наблюдении «северного сияния» - так описали видимое ночью розовое и светло-голубое зарево.

К полуночи радиоактивное облако достигло Тюменской области, оно затронуло 217 населённых пунктов. 23 деревни, оказавшиеся в зоне наибольшего поражения, эвакуировали, скот и строения уничтожили, землю перепахали. Пострадавшая территория получила название Восточно-Уральского радиационного следа (ВУРС), здесь была запрещена любая хозяйственная деятельность.

Восточно-Уральский радиоактивный след (ВУРС), который образовался после 1957 года. Фото: Commons.wikimedia.org / Jan Rieke

В качестве ликвидаторов привлекались добровольцы и даже школьники из соседних городов, для восстановительных работ привозили военнослужащих. Большинство из них не имели чёткого представления, какой опасности подвергаются.

Последствия

Истинные причины и масштабы катастрофы долгое время скрывались. Переселение людей из неблагоприятных зон носило добровольный характер, и многие оставались на прежнем месте, не желая терять дом и земельный надел. В заражённых лесах собирали грибы и ягоды, из радиоактивных водоёмов поили скот и брали воду для хозяйства.

Первое краткое сообщение о причинах аварии появилось в научной литературе лишь 20 лет спустя, в 1976 году. А выдавать свидетельства и оказывать социальную поддержку ликвидаторам и пострадавшим начали только в 1993 году. При этом дети и внуки ликвидаторов, имеющие серьёзные хронические проблемы со здоровьем, вынуждены вести серьёзную борьбу за компенсации и доказывать, что ухудшение их здоровья связанно именно с облучением родителей.

Почти 17 тысяч га на территории ВУРС до сих пор остаются опасными для человека, их посещение запрещено.

«Маяк» сегодня

В настоящее время предприятие представляет собой комплекс взаимосвязанных производств, структурно выделенных в заводы и производственные подразделения. Здесь действуют два промышленных реактора - легководный «Руслан» и тяжеловодная «Людмила». Имеется оборудование для радиационной стерилизации изделий медицинского назначения.

«ПО «Маяк» - первый промышленный объект отечественной атомной отрасли. Фото Евгения Талыпова.

Кроме того, ПО «Маяк» выпускается несколько тысяч источников ионизирующих излучений, тепла и света, а также радиоактивных препаратов, которые широко используются в промышленности и сельском хозяйстве (радиационные технологии, дефектоскопия, приборостроение), медицине (радиационная терапия и радиационная диагностика), научных исследованиях.

Производство является стратегическим: «Маяк» относится к базовым предприятиям ядерно-оружейного комплекса России.

Справка

• Официальное число так или иначе пострадавших от облучения в результате катастрофы - около 90 тысяч человек.
• Во многих источниках и СМИ авария на «Маяке» фигурирует как «Кыштымская трагедия», хотя этого города радиация даже не коснулась. Дело в том, что в 1957 году и сам завод, и близлежащий город Челябинск-40 (Озёрск) были засекречены и отсутствовали на картах, а единственным ближайшим крупным населённым пунктом к месту аварии был именно Кыштым.

Осенью 1957 г. вследствие недостатков конструкции резервуаров в которых хранились высокоактивные жидкие отходы, произошел радиационный перегрев одного из этих резервуаров, приведший к взрыву содержащейся в нем нитратно-ацетатной смеси. В результате взрыва произошел выброс радиоактивных продуктов общей активностью 7.4x10 17 Бк. 90% выброшенной активности выпало в ближайшей зоне на промплощадке, остальная активность (7.4x10 16 Бк) образовала радиоактивное облако высотой в один километр.

Эта активность была рассеяна ветром на значительное расстояние, что привело к радиоактивному загрязнению северной части Челябинской области и Южной части Сведловской области. Загрязненная территория, впоследствии названная Восточно-Уральским радиоактивным следом (ВУРС), занимает площадь около 20000 км 2 в пределах минимально измеряемого уровня радиоактивного загрязнения 90 Sr (0.1 Ки/км 2), и 1000 км 2 в пределах уровня загрязнения 90 Sr 2 Ки/км 2. Последнее значение было принято в качестве допустимого уровня облучения. В то время на загрязненной территории проживало 272000 человек.

Здесь приводятся карты загрязнения территорий 90 Sr и 137 Cs, составленные на основе данных измерений, выполненных в 1993 г Челябинским областным центром гидрометеорологии и экологического мониторинга.

Наконец, в сентябре 1957 г. на хранилищах комбината произошел взрыв емкости с высохшими радиоактивными отходами, в зоне Восточно-Уральского радиоактивного следа (ВУРС) в Свердловской, Челябинской и Курганской областях оказалась территория в 23 тыс. кв. км, где находилось более 200 населенных пунктов и проживало около 300 тыс. человек. С загрязненной территории было эвакуировано более 100 тыс. человек. Авария в Кыштыме по некоторым данным оценивается в 1 млрд. 200 млн. кюри, что превышает "результаты" Чернобыльской катастрофы более чем в 20 раз . Требуются значительные финансовые средства для восстановления территорий в Курганской, Челябинской и Свердловской областях.

Из доклада ГРИНПИС Россия “Маяк” – трагедия длиною в 50 лет

Вторая радиационная катастрофа, 50-я годовщина которой приходится на 2007 год, связана с взрывом на территории ФГУП «ПО «Маяк» емкости с высокоактивными отходами. В окружающую среду было выброшено 20 млн. Кюри, из которых за пределы промышленной площадки попало 2 млн. Кюри. До 26 апреля 1986 г. эта радиационная авария была крупнейшей в мире. Для сравнения чернобыльский выброс составил 380 млн Кюри. В результате катастрофы облучению подверглись 272 000 человек в 217 населенных пунктах.

Для определения границы радиоактивного загрязнения (т.н. Восточно-уральского радиоактивного следа) была использована плотность загрязнения по стронцию-90. Длина следа с плотностью загрязнения 0,1 Ки/км2 (в 2 раза превышавшей глобальный уровень выпадения стронция-90) составила 300 км, ширина – 30-50 км. Оценочно загрязненная площадь составила 15 000-20 000 км2 .

В 1958 году территории с плотностью загрязнения стронцием-90 свыше 2 Ки/км2 общей площадью порядка 1000 км2 были выведены из хозяйственного оборота. Населенные пункты с этой территории были эвакуированы.
Но на границе зоны с плотностью 2 Ки/км2 остались несколько населенных пунктов, в том числе Татарская Караболка (около 500 жителей) и Мусакаево (около 100 жителей). Официальные органы заявляют о том, что проживание на границе с этой территорией, безопасно. Однако практика показывает обратное.

Радиоактивное загрязнение в результате взрыва 29 сентября 1957 г.
(плотность загрязнения приведена для стронция-90, Ки/км2)